Ангелофрения - Наталья О`Шей

Магдалина покачала головой.

– Я бы не пошла с тобой. Лучше погибнуть, чем стать палачом!

– Я вижу. Душа твоя отравлена. Враг преуспел, сбив тебя с пути. И надежды нет никакой.

– Ты ошибаешься, – сквозь слезы проговорила Магдалина. – Лукавый не смог отравить мою душу, хотя и пытался не один раз. Но я готова была пожертвовать ею, чтобы остановить тебя и спасти мир! Да, я видела смерть и зло во всех проявлениях! Но наш мир не безнадежен! На своем пути я встретила множество людей с добрыми и благородными сердцами! К сожалению, многие из них уже мертвы! Но губить наш мир сейчас – все равно что прописывать больному инфлюэнцией цианид вместо микстуры! Ему нужно лекарство, а не плаха и топор! Слишком все просто и прямолинейно в мире вестников! Он тоже рассказывал о кнуте и прянике, как ты – о помощи или же о мече карающем. И когда мне пришлось пройти по вагонам «Меркурия»…

– Ты была на «Ртути»? – рука, сжимающая меч, дрогнула. На жестком, точно вытесанном из камня лице появилось нечто похожее на сострадание.

Ответить она не успела: лезвие золотого меча размягчилось, будто восковое, потекло на платформу крупными дымящимися каплями. Белое сияние в глазах вестника иссякло, и в них снова проступила льдистая синева. Вестник изумленно поглядел на рукоять меча, затем – на Магдалину, а затем – в сторону.

На платформу поднялись Адам и Каин. Над головами братьев мерцало голубоватое свечение «особой энергии». Старина Мосдей стоял за спинами братьев и льстиво улыбался, вот только кому – непонятно. Вестнику? Магдалине? Роланду, которого втащил на платформу Якоб Фицрой? Или вооруженным матросам с «Тиона», которые, пригибаясь под порывами ветра, сбегали по трапу. На Мосдее был костюм химзащиты, только маска противогаза висела на груди; оружия при себе он не имел, телохранителей – тоже.

– И снова – два брата… – вестник в сердцах швырнул рукоять меча под ноги. – И снова – темный и светлый…

– Не троньте сестру! – пискнул Адам. – Что она вам сделала?

Магдалина охнула. Еще одна неожиданная встреча. Отрадно, конечно, увидеть младших кузенов живыми и здоровыми. Но, учитывая обстоятельства, было бы проще, если бы братья остались в России. А они вдруг появились на передовой вторжения извне, в самом очаге мировой катастрофы. Конечно, беда рано или поздно докатилась бы и до Европы, но кто знает, что всех ждет завтра, каким оно будет и наступит ли вообще…

И как – как! – получилось, что младшие кузены смогли напитаться «особой энергией», словно брошенная под дождем губка – водой?

Впрочем, в следующую же секунду Магдалина углядела мерцание активных артефактов: дети и Мосдей носили их под верхней одеждой.

– Дядя Юджин сказал, что тебе понадобится помощь и что мы должны спешить, – обратился Каин к Магдалине.

– Он дал нам старинные вещи, наделенные древней силой, – подхватил слова старшего брата Адам. – До этого они хранились в сейфе вот с такой стальной дверью, – и он развел руками, показывая, какой она была толстой. – Да, в спецхранилище «Промышленности Мосдея»!

Магдалина с изумлением перевела взгляд на Мосдея. А вестник без обиняков указал на промышленника пальцем и пророкотал:

– Нарекаю тебя олицетворением всех пороков человеческих. Ты привел агнцев на заклание в намерении выторговать свое право на жизнь. На жизнь без нужды и печалей, как я понимаю.

Мосдей виновато улыбнулся.

– Осмелюсь напомнить, что именно благодаря мне, благородный, вам удалось осчастливить своим присутствием наш недостойный мир.

– Ты скорее отрубил бы себе правую руку, чем позволил бы этому произойти, – вестник презрительно поджал губы. – Твои инженеры и штатные маги по оплошности распечатали портал древних богов, ускорив и облегчив мое нисхождение. Я отблагодарю тебя. Не сомневайся, старик. Отблагодарю!

Мосдей побледнел и схватился за плечо Каина.

– Да, я уверен, что мы могли бы как-то договориться. Без ложной скромности замечу, что я – влиятельная персона, – пролепетал он. – Собственно, не утруждайте себя благодарностью. Не за себя пришел просить – сколько мне уж осталось? – а за отчизну. Новое Царство, как вы знаете, осталось без фараона. И с поддержкой крупных промышленников, полагаю, у вас появится возможность без особых затруднений занять пустующий трон. Ну а позднее, если у вас, конечно, возникнет такое желание, вы всегда сможете завершить начатое… вот это… – Мосдей указал подбородком на запруженную мертвецами пустошь.

– Влиятельная персона? Полагаешь, мне не известно, благодаря кому ты стал влиятельной персоной? – вестник пнул дымящийся обломок Червя.

– Магдалина! – Адам шагнул вперед. – Зеркало!

С виду – обычная безделушка. Отполированная до зеркальности бронзовая пластина. Но окруженная гало «особой энергии». Лежит на решетке платформы, того гляди – упадет и затеряется в переплетении труб. Магдалина подошла и осторожно, боясь столкнуть, подхватила зеркало двумя пальцами.

– Ты полагаешь, что со мной можно договориться, как с дорожным полицейским? – мрачный вестник двинулся к Мосдею. – Сулишь мзду?

Магдалина заглянула в зеркало. Но в нем отразилась не сумеречная пустыня и не тяжелые смрадные тучи. Бирюза небес… яркая, блистающая после свежей покраски оболочка «Тиона». И еще она увидела свое лицо. Но не бледное, в пятнах грязи, с безумными глазами и растрепанными волосами, каким оно было сейчас… Она увидела себя преисполненной предвкушения и радости, с трогательным румянцем на щеках, аккуратной прической, в новом платье и шляпке. Как в день до извержения! И только глаза выдавали усталость и печаль, которые все еще не успели выветриться из ее души.

– Магдалина, дитя мое! – Мосдей отступил. Втянув голову в плечи, он стал почти одного роста с Каином. – Я всегда видел в вас друга и сторонницу! Я приложил уйму сил, чтобы оградить вас от этого кошмара, но вы всегда ускользали от меня! Заклинаю вас: остановите его! Остановите безумца! Мы все хотим жить!

– Видишь? – вестник повернулся к Магдалине. – Они все умоляют, чтобы ты остановила меня! Зло этого мира взывает к тебе, распознав свою!

Магдалина подошла к вестнику, мягко прикоснулась к его горячему плечу.

– Посмотри, – она развернула зеркало к нему. – Ты видишь? Чистое небо. Светоносного больше нет, он побежден! Ты видишь? Это же я в отражении. И я – совсем другая. Разве я – зло? Посмотри…

И в этом мире нет тебя, хотела добавить Магдалина, но оборвала себя на полуслове.

– Ты дашь нам шанс, – проговорила она сквозь слезы. – Ты – воин. Ты – судья. Ты благороден и справедлив. В тебе нет жестокости и зла. Я знаю: ты поступишь так, как должен.